Марк оттянул его от двери, обхватив горло второй рукой, продолжая держать в ней нож.

- Весь в свою мать! Плачешь и орешь, как она. В кого же тебя она превратила, эта долбанная сука?!

- Не говори так. – возразил Эрик, пытаясь выбраться, держа руками его руку. – Урод. Конченный урод!

- Закрой свой рот, иначе язык твой длинный вырежу. Молоко еще на губах не обсохло, чтобы такие слова произносить. Сопляк!

Марк обернулся, чтобы посмотреть далеко ли лестница от него. Он был в нескольких шагах от нее. Мужчина сильней прижал к себе Эрика, а затем потащил на вверх. Эрик цеплялся руками за перила, пытаясь остановить его, но отец был сильней. Чем больше он сопротивлялся, тем сильней рука сдавливало его горло. Слезы боли и отчаяния текли по щекам. И в этот момент Эрик утратил всякую надежду на то, что отец очнется от своего гнева, придет в себя, поймет, что натворил, вспомнит, кем он был для него. Надежда окончательно умерла несколько минут назад, когда эти руки причинили боль самому близкому ему человеку – маме. Единственному человеку, который по-настоящему любил его, ценил его, принимал его таким, каким он есть, доверял ему и не использовал его доверие, чтобы однажды причинить невероятную боль. Несмотря на удушающую боль в горле, мальчик продолжал бить отца руками. Он понимал, что это не дает никаких результатов, но он всячески не хотел подчиняться ему, только ни в этот раз. Сейчас решалась его судьба. Либо он попытается что-то сделать, либо умрет, так и не сказав своему отцу, насколько он его любил, и насколько он сейчас его ненавидит.

Марк, затащив сына на второй этаж, начал двигаться к двери его комнаты. Когда они уже были у самой двери, Марк левой рукой потянулся к дверной ручке, а правой продолжал прижимать к себе сына, сдавливая локтем его горло, и крепко держа нож. Когда отец потянулся к дверной ручке, то его левый бок открылся, в этот момент, Эрик понял, что нужно действовать. Собрав все силы, он ударил локтем левой руки по почке. Попытка удалась. Марк на секунду расслабил хватку, Эрик, резко опустившись вниз, вырвался из нее. Лезвие ножа едва не коснулось его правой щеки. Но как только Эрик поднялся с пола и приготовился бежать, отец вновь схватил его. Мальчик закричал во весь голос. Отца это взбесило, его лицо скривилось от злости. Он схватил сына и со всей силы толкнул на лестничные перила. Тот животом ударился об них и едва не упал вниз, но Марк вовремя его схватил. Он прижался к нему, держа нож в правой руке. Затем он силой наклонил туловище Эрика вниз, прислонив его грудь к перилам, после чего, он схватил левой рукой его волосы и поднял голову. Эрик уперся руками об перила, пытаясь сопротивляться.

- Хватит орать! – заорал Марк, прислонив нож к обнаженной спине сына.

Холодное прикосновение металла напугало Эрика. Мурашки пробежали по его спине. Он начал чаще дышать. На мгновение ему показалось, что нож вонзился в него, хоть боли он и не почувствовал, однако шок и адреналин могли притупить это чувство.

«Боже! Нет! Неужели все так кончится? Неужели это конец?! Я не хочу! Мама!»

Эрик заплакал еще сильней. Слезы скатились по его щекам и упали вниз, на пол. Мысли хаотично возникали в его голове, сменяя друг друга. Обида, страх, отчаяние, сожаление - были спутниками его жизни последние пару лет и именно с этими чувствами он уйдет в мир иной. Он понял это. И от этого ему стало еще обидней, так как не так он себе это представлял, не это он хотел чувствовать перед смертью и, самое главное, не так скоро. Ненависть к отцу стала еще больше, он был готов взорваться от этого чувства, но время шло, холод металла уходил, он становится все теплей и теплей, а вместе с этим, к мальчику пришло понимание того, что он еще жив, что нож еще не в нем, что у него есть еще время, однако оно могло в любой момент закончится, так как его собственная жизнь была не в его руках. Пришло время действовать, пришло время взять свою жизнь под свой контроль.

- Как же я ненавижу этот цвет! – произнес Марк, глядя вниз, на пол, - Коричневый…мерзкий цвет! А я люблю красный! Я говорил ей это, но она не слушала, стояла на своем, эгоистичная тварь! Но ничего. Ничего. Я все исправлю. Я перекрашу весь это пол, но, а ты мне поможешь, сынок. Не волнуйся. От тебя многого не потребуется. Всего лишь краска.

Марк убрал нож со спины сына. Эрик попытался вырваться, дернувшись в сторону, чтобы затем добраться до пистолета, но попытка провалилась. Острый нож прошелся по его горлу. Голова мальчика опустилась вниз, так как Марк отпустил ее. Молодая кровь ручейками потекла вниз, заливая пол и окрашивая его темно-красный цветом. Эрик открыл рот. Кровь стекала с его подбородка. В глазах было лишь отчаяние. Он схватился за горло своей правой рукой и тут же почувствовал тепло. Он посмотрел на нее, она была вся в крови. В глазах начало темнеть. В ушах слышались слова отца: «Вот так. Вот так. Молодец». Эрик посмотрел в его сторону, но смог увидеть лишь его руку, которая держалась за перила. Он не смог долго смотреть на нее смотреть, поэтому вновь опустил взгляд вниз. Через несколько секунд он начал падать. Перед самим падением в его глазах наступила тьма.