«Воля к смерти»
2009-й год подарил зрителям «Хранителей» зооспартанца Зака Снайдера, «Район № 9» протеже ПиДжея Нила Блокампа, «Джони Д» нонконформиста Манна. Пирамиду достижений киногода венчает «Посылка» Ричарда Келли, приписанного к последователям поэта Линча без достаточных на то оснований, ибо высказывание Келли предельно ясно, жестко, лишено сантиментов и завуалированных смыслов. Поэтика исчерпывается кадром Кубрика и стилем ретро-sci-fi. Поклонники “Донни Дарко” разочарованы: кино не про любофф, по головке никто не погладит. Для зрителя, хоть раз открывавшего Федор Михалыча, не возникнет вопроса, почему невиновные расплачиваются за чужие грехи и почему ошибка живет в своих последствиях. Кушайте, господа киноманы, - перед вами лучший фильм Ричарда Келли, он же – лучший фильм прошлого года.
Новый научно-фантастический хоррор Келли окрестили «кошмаром» и «бредом», проросшим на отравленной почве рассказа «Кнопка, кнопка» Ричарда Мэтисона. Но там, где у мизантропа Мэтисона всего лишь экзистенциалистская зарисовка на тему «чужая душа потемки», Келли разворачивает эпос об ошибке и расплате, которая никого не минует. Если б фильм снимался в 70-х, в стилистике коих он умело выстроен, конечно публику б подвели к финалу «никто никому ничего не должен», «господь просто хотел посмеяться». Но на дворе 21 век, и режиссер, поставивший фильм по собственному сценарию, не разменивается на заигрывания со зрительным залом: не смог отказать себе в удовольствии надавить на кнопочку, хотя знал, что это может лишить жизни другого человека, - расплачивайся. Неразбавленный нравственный императив всегда как-то особенно неприятен для потребителя. Единственная уступка, на которую пошел Келли, чтоб иметь возможность выйти к аудитории с «проклятыми вопросами», - это жанр фантастики, переродившей «высшие силы» во всемогущих инопланетян.
Безжалостные, как сам Келли, марсиане проводят над человечеством эксперимент. Сценарист цитирует Кларка, чтоб технологиями будущего затенить мысль о высшей каре. Надзиратели эксперимента, завербованные из местных, вяло сопротивляются руке, копошащейся в их головах, от нервного напряжения носом у них идет кровь. Громовой скрежет дробит мозги, не справляющиеся с признанием цены вопроса, - индустриальная панихида в саундтреке подстать теме. В Артура Кларка и Кубрика вклинивается современная графика, доводя ужас до столбняка, до гипноза. На сверхточных весах отмерено, столько секунд фиксировать в кадре разорванное лицо Фрэнка Ланджеллы. Водяные кубы-телепорты салютуют об антикрещении. Изможденные сложнейшей ролью, Кэмерон Диаз и Джеймс Мэрсден имитируют ординарных представителей человечества, которых играли ранее. В прошлой жизни. «Нормой» зовут героиню Кэмерон. Позволить себе нажать на кнопку – норма. Насладиться вдавливанием красной полусферы в панель – слабость. Бороться с нормой как с болезненной слабостью – прямой смысл послания, упакованного в аутентичного годам разгула сай-фай Вазарелли, длинные простроченные воротники и обои в гигантских цветках.
Вы обвешались золотыми рождественскими веночками? Вы украсили свой дворик фигурками волхвов из папье-маше? Вы надавили на кнопку, хотя знали, что это плохо? Папье-маше и веночки вам не помогут, если вы ради выгоды пожертвовали жизнью другого, не известного вам человека. Ах, нужен был протез? Ах, деньги на обучение? У вас и вовсе черная полоса? Вы не прислушались к голосу совести, так не рассчитывайте, что дешевые украшения задобрят ангела смерти. Уж он-то точно знает, что голос, которому вы не последовали, был единственно правым.
2009-й год подарил зрителям «Хранителей» зооспартанца Зака Снайдера, «Район № 9» протеже ПиДжея Нила Блокампа, «Джони Д» нонконформиста Манна. Пирамиду достижений киногода венчает «Посылка» Ричарда Келли, приписанного к последователям поэта Линча без достаточных на то оснований, ибо высказывание Келли предельно ясно, жестко, лишено сантиментов и завуалированных смыслов. Поэтика исчерпывается кадром Кубрика и стилем ретро-sci-fi. Поклонники “Донни Дарко” разочарованы: кино не про любофф, по головке никто не погладит. Для зрителя, хоть раз открывавшего Федор Михалыча, не возникнет вопроса, почему невиновные расплачиваются за чужие грехи и почему ошибка живет в своих последствиях. Кушайте, господа киноманы, - перед вами лучший фильм Ричарда Келли, он же – лучший фильм прошлого года.
Новый научно-фантастический хоррор Келли окрестили «кошмаром» и «бредом», проросшим на отравленной почве рассказа «Кнопка, кнопка» Ричарда Мэтисона. Но там, где у мизантропа Мэтисона всего лишь экзистенциалистская зарисовка на тему «чужая душа потемки», Келли разворачивает эпос об ошибке и расплате, которая никого не минует. Если б фильм снимался в 70-х, в стилистике коих он умело выстроен, конечно публику б подвели к финалу «никто никому ничего не должен», «господь просто хотел посмеяться». Но на дворе 21 век, и режиссер, поставивший фильм по собственному сценарию, не разменивается на заигрывания со зрительным залом: не смог отказать себе в удовольствии надавить на кнопочку, хотя знал, что это может лишить жизни другого человека, - расплачивайся. Неразбавленный нравственный императив всегда как-то особенно неприятен для потребителя. Единственная уступка, на которую пошел Келли, чтоб иметь возможность выйти к аудитории с «проклятыми вопросами», - это жанр фантастики, переродившей «высшие силы» во всемогущих инопланетян.
Безжалостные, как сам Келли, марсиане проводят над человечеством эксперимент. Сценарист цитирует Кларка, чтоб технологиями будущего затенить мысль о высшей каре. Надзиратели эксперимента, завербованные из местных, вяло сопротивляются руке, копошащейся в их головах, от нервного напряжения носом у них идет кровь. Громовой скрежет дробит мозги, не справляющиеся с признанием цены вопроса, - индустриальная панихида в саундтреке подстать теме. В Артура Кларка и Кубрика вклинивается современная графика, доводя ужас до столбняка, до гипноза. На сверхточных весах отмерено, столько секунд фиксировать в кадре разорванное лицо Фрэнка Ланджеллы. Водяные кубы-телепорты салютуют об антикрещении. Изможденные сложнейшей ролью, Кэмерон Диаз и Джеймс Мэрсден имитируют ординарных представителей человечества, которых играли ранее. В прошлой жизни. «Нормой» зовут героиню Кэмерон. Позволить себе нажать на кнопку – норма. Насладиться вдавливанием красной полусферы в панель – слабость. Бороться с нормой как с болезненной слабостью – прямой смысл послания, упакованного в аутентичного годам разгула сай-фай Вазарелли, длинные простроченные воротники и обои в гигантских цветках.
Вы обвешались золотыми рождественскими веночками? Вы украсили свой дворик фигурками волхвов из папье-маше? Вы надавили на кнопку, хотя знали, что это плохо? Папье-маше и веночки вам не помогут, если вы ради выгоды пожертвовали жизнью другого, не известного вам человека. Ах, нужен был протез? Ах, деньги на обучение? У вас и вовсе черная полоса? Вы не прислушались к голосу совести, так не рассчитывайте, что дешевые украшения задобрят ангела смерти. Уж он-то точно знает, что голос, которому вы не последовали, был единственно правым.
